Новости

ПРОДОЛЖЕНИЕ рассказа о Ксении Ниловне Павликовской
НАЧАЛО ЗДЕСЬ

А знаете, как интересно мы познакомились с моим мужем? Я, молодая девчонка, поехала с подружкой по турпутевке на Домбай. Жили мы там в молодежном туристическом лагере, ребята были со всей страны. Своего будущего мужа я заприметила на танцах, он мне сразу понравился. Олег, в отличие от меня, оказался серьезным и эрудированным, как семечки щелкал сложные кроссворды. Оказалось, он старше меня на 12 лет, но я об этом и не подозревала, так он был бодр, спортивен и активен. После месяца ухаживаний мы, по наущению нашей туристической тусовки, сыграли комсомольскую свадьбу, как бы понарошку. Правда усилиями всей группы был накрыт стол и звучали добрые пожелания и даже возгласы «Горько!» Для жениха было все вполне серьезно, он пригласил меня в Воронеж познакомиться с отцом (они с его мамой жили тогда уже раздельно) – и я поехала! А потом вернулась домой в Мурманск, а Олег к маме в Кемерово. Жених написал моей маме письмо-предложение, в котором просил моей руки и обещал никогда меня не обижать и любить. Так я оказалась в Кемерово и замужем.
Жили мы небогато, но дружно, и в целом все, казалось, было хорошо. Подрастали сын и дочка. А больше детей рожать тогда было и не принято, и разные другие причины нашлись. В общем, многодетной мамой я не стала, хотя и могла. О последствиях своего решения я тогда не думала, о том, насколько это тяжкий грех. Но внезапно у меня началась депрессия, и так мне было плохо, что я рыдала дни напролет. Я всегда была огонь и зажигалка: гостеприимный дом, и песни под гитару, и хлебосольная хозяйка – а тут словно меня выключили. Было мне тогда чуть за 30, работала я воспитателем в детском саду. Но в моем тогдашнем состоянии я не только не могла работать, мне и свои собственные дети стали безразличны. Мне хотелось только лежать и плакать. Я прошла и психологов, и врачей, и бабок – ничто не помогало. И мысли даже были нехорошие, но любовь к маме держала меня на этой земле. И к Богу пыталась обращаться, но веры настоящей, глубокой не было. Целый год я Его молила, чтобы дал мне веру, но, видимо, мое время еще не пришло.
Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло… Как-то по весне дочь моя Соня падает и ломает себе спину. Компрессионный перелом, лежачий режим, целый год реабилитаций. Меня будто молнией ударило, стресс. Шок! И вот сижу я на второй день госпитализации дочери в многопрофильной больнице, и вижу какую-то женщину в голубых одеждах. Я познакомилась с ней, это оказалась сестра милосердия Елена Тимошенко (ныне – монахиня Мария). Она привела меня в больничный храм, выслушала мой, сквозь рыдания, длинный-предлинный рассказ. И мне стало как-то очень легко. Я вернулась домой и наутро проснулась с глубокой верой в Бога, это было чудо! Я стала готовиться к первой в жизни исповеди, осознав, что мои грехи плохо влияют на мою жизнь с супругом и жизнь моих детей. При подготовке к исповеди исписала своими грехами целую школьную тетрадку, все вдруг вспомнилось. Исповедовал меня игумен Тихон (Беляков) в Серафимо-Покровском монастыре.

И началась моя неофитская жизнь. Лена Тимошенко – моя духовная мама, поддерживала и ободряла меня в любое время дня и ночи. В то время я все деньги спускала на платки, иконы и книги, так велико было мое рвение. Обширную библиотеку духовной литературы в храме при многопрофильной больнице перелопатила всю. Там же я познакомилась с отцом Геннадием Князевым, с которым впоследствии сдружились семьями. Думаю, что через батюшку Господь меня строит, он по-отчески строг, не приемлет никакого вранья и лукавства.
Так как я играла на гитаре и пела, а у о.Геннадия давно зрела идея устраивать больничные концерты, то потом это дело воплотилось в жизнь и стало неотъемлемой частью деятельности храма и Сестричества.
Очень важной вехой моей жизни было принятие решения о венчании. Оно далось нам непросто – год дебатов с мужем, бывало, не спали до 4-5 утра, обсуждая духовные вопросы. Сначала он пришел к мысли о необходимости крещения, затем, в 15-ую годовщину нашей свадьбы, мы обвенчались. Венчал нас отец Геннадий в храме св. Жен-Мироносиц при многопрофильной больнице, наши дети держали венцы. Мы устроили настоящее торжество, с гостями и застольем, было благостно.
Мысль о том, чтобы трудиться в Сестричестве поначалу даже не приходила мне в голову. В те годы я работала в магазине «Невеста», зарабатывала неплохо, но меня не покидало ощущение, что я просто теряю время, трачу его впустую, сильно было чувство внутренней неудовлетворенности.
Отец Геннадий предложил мне прийти работать в Сестричество в 2008 году. Это решение далось мне нелегко: было страшно, терзали меня бесовские нападки, просыпалась, бывало, в холодном поту. Определили мне в наставницы Ермолаеву Марину Петровну и Гребенщикову Валентину Семеновну, а пятая поликлиника стала моим первым местом работы в качестве сестры милосердия, где я проходила «боевое крещение». Через год определили меня в храм целителя Пантелеимона на социальную работу. Поначалу непонятно было все, т.к. социальное служение только началось развиваться. Но со временем в храме собрался коллектив единомышленников, наша приходская община – настоящая семья.
Для меня огромное счастье и радость работать в храме, нести послушание социального работника и сестры милосердия. Господь даровал мне это благо, я ежечасно благодарю Его за то, что Он наполнил мою жизнь новым смыслом, дал возможность служить людям».

Продолжая цикл статей «Сестричество в лицах», мы представляем вашему вниманию рассказ об удивительной женщине – красивой, доброй, солнечной, талантливой, наполненной кипучей энергией и оптимизмом. Недаром именно она встречает вас в нашем храме, если вы пришли за помощью и поддержкой – Ксения Ниловна Павликовская. Сегодня мы познакомимся с ней поближе – с поэтессой, композитором и исполнителем своих песен, неукротимой в своем желании помочь всем страждущим, мамой, бабушкой, супругой – бесконечно разносторонней, яркой, настоящей.

Рассказчица Ксения Ниловна замечательная – заслушаешься, как интересно: «А детство у меня было чудесное! Сказочное! Я в нем просто купаюсь. Когда в жизни случаются невзгоды, я окунаюсь в свое счастливое детство, и это исцеляет мне душу… Наша семья жила в Мурманске, на Кольском полуострове, но каждое лето мы проводили в поездках – на Черное, Азовское моря, в Украину (папина родина), Мордовию (мама оттуда), в Питер. Особенно запомнилась мне станция Васкелово, что недалеко от Петербурга, — место дачного отдыха местной богемы – ученых, художников, писателей, поэтов, балерин, артистов и т.д.
Жизнь там кипела! Катания на катере, захватывающие рассказы, душевные песни – не было ни минуты для скуки. Наша детская банда стала местной достопримечательностью, с нами почитали за честь сделать фото. А как же – ведь мы изображали индейцев. При всей полагающейся индейской амуниции и в боевом раскрасе с диким кличем кидались мы на бледнолицых, сами с ног до головы в смоле – вигвамы мы строили на соснах.
Наши игры были не такие уж безопасные, вспоминаю – и как только все обошлось без жертв?!) Одно из любимых занятий – играли в Чапая, переплывали реку, конечно, в обуви и одежде! Еле добрались до берега, чуть не потонули. Лазали по дзотам, прыгали с моста… Детские воспоминания – это мой источник счастья, а мои родители – мои крылья, жаль, что теперь осталось только одно.
Моя семья была чудесной. Я — папина дочка, ходила за ним как хвостик. Папа был рыбмастер, рыбак, грибник, резал по дереву – мастер на все руки. Часто с мамой они пели украинские песни. Он был с Украины, а мама с Мордовии, приехали на север на заработки. Оба они были выходцы из больших бедных семей, на все заработали тяжелым трудом».
Ксения Ниловна увлекательно рассказывает о том, как познакомились ее родители, и перед глазами как живые встают картины советской жизни в 60-е годы. Вот ее красавица-мама с длинной толстой косой приехала на север в поисках лучшей жизни из глухой мордовской деревеньки, где в семье росло 12 детей. Устроилась домработницей, потом санитаркой в больницу, снимала койкоместо в тесной комнатушке с такими же квартирантами. Познакомилась с папой, тоже отменным красавцем и таким же койкосъемщиком, как и она. После свадьбы им, никогда не имевшим своего угла, чудом удалось получить целую отдельную комнату! Какое же это было счастье!
«Семья была у нас простая, советская – в церковь не ходили, хотя и крестили детей в раннем детстве. Троюродные бабушки, набожные одинокие старушки, были церковные и ревниво следили, чтобы их родня соблюдала все традиции: Рождество, Пасха, Крещение, святая вода.
Я всегда знала, что Бог есть. Просто знала. «Отче наш» тоже знала наизусть, видимо, кто-то из бабушек научил в раннем детстве. В 3 года родители случайно выяснили, что я умею читать. А чтение, надо сказать, была моя страсть, читала запоем все, до чего могла дотянуться. В 5 лет пошла и самостоятельно записалась в библиотеку, чем немало озадачила маму.
При своей детской наивной вере в Бога, я очень почитала Ленина, как-то это во мне удивительным образом совмещалось …
Когда вышла замуж и родились дети, сразу пришло осознание, что их надо крестить. А муж был из семьи военных, они все были некрещенные.
А знаете, как интересно мы познакомились с моим мужем? Я, молодая девчонка, поехала с подружкой по турпутевке на Домбай…

#Сестричество#соцслужениевлицах#ХрамПантелеимона#
Продолжаем цикл рассказов о сестрах милосердия Православного Сестричества святых Жен-Мироносиц. Сегодня речь пойдет о жизненном пути одной из первых наших сестер, — Моревой Нине Петровне, чье служение началось 18 лет назад.

Веру в Бога Нина «впитала с молоком матери». Она родилась в поселке Степное Бутово Новосибирской области. Это был богатый казацкий поселок, а известно, что казаки во все времена — великие молитвенники. Родители Нины, сельские интеллигенты (папа работал в сельском клубе (в «избаче»), а мама – в сельсовете), были люди глубоко верующие. Когда Нина в 3 года после болезни ослепла, вернуть зрение ей помог сосланный пожилой фронтовой врач, который лечил ее какими-то своими травками, да жаркие молитвы ее родителей.
В детстве Нину часто забирали крестные, которые жили в Новосибирске вместе с любимой бабушкой Катей – тоже верующие православные люди. Там, в новосибирском Никольском храме, ее и крестили в возрасте 5 лет. Нина Петровна с улыбкой вспоминает, как во время таинства схватила священника за рясу. Крещение стало большим и важным событием для девочки, настоящим праздником.
С самого раннего детства Нина Петровна была очень активным, энергичным, неугомонным человеком. В школьные годы она была председателем пионерского отряда, посещала множество кружков: балетный (и до сих пор, в свои 76 лет, может станцевать стэп), хоровой, гимнастический, театральный. Как ни странно, но любимой ее ролью в школьном спектакле стала роль верующей бабушки.
Незаурядный, сильный, боевой характер нашей героини обеспечил ей яркую, запоминающуюся жизнь, в которой было много радости, много потрясений, много встреч с самыми известными людьми того времени. Неуемный интерес ко всему, что ее окружает, к жизни во всех ее проявлениях, страсть к познанию всего нового, к учебе – это осталось с нею на всю жизнь. Например, она в детстве перечитала всю богатейшую поселковую библиотеку, до сих пор интересуется иностранными языками, стараясь говорить с людьми разных национальностей на их родном языке.
Нина Петровна в одиночку вырастила и поставила на ноги двоих прекрасных сыновей – это ее главная радость, гордость и отрада. Конечно, это было нелегко, бралась за любую работу, даже случалось мести дорожки в горсаду.

Работала в милиции, 23 года жизни отдала работе на радио. Там она познакомилась со многими известными людьми того времени: артистами, политиками, учеными. Надолго остались в памяти Нины Петровны беседы с отцом Владимиром Курлютой, с игуменом Тихоном, которые приходили на радиоэфиры.
Вообще, любовь к людям и любовь к Богу – это, наверно, основополагающие жизненные константы Нины Петровны. В храм, и далее в Сестричество, она попала по этой же причине – ведь там так радостно на душе, есть возможность помолиться, увидеться и пообщаться с людьми. «Мои люди» — так она ласково называет свою паству, — они навсегда со мной. Помолиться за них, напомнить о празднике, о годовщине». Знакомых у нее человек 100, и у половины из них она помнит поименно членов семьи.
«Дитенок», «сокровище», «дитятко» — так обращается Нина Петровна ко всем звонящим ей, независимо от возраста и пола, «Обнимаю!» — говорит на прощанье по телефону. И этого так становится тепло на сердце, потому что каждый из нас ребенок в душе, который отчаянно ищет любви и принятия. «Наверно, я странный человек. Могу в транспорте пожелать доброго пути пассажирам, водителя поблагодарить за то, что довез. Хочется всех обнять, поддержать, утешить».
Конечно, люди это чувствуют и очень тянутся к ней, говоря: «От вас пахнет свечами и ладаном». Большую роль в духовном становлении Нины Петровны сыграли беседы с отцом Сергием Павловым, настоятелем храма блаженной Ксении Петербургской на Бутовке. Именно там состоялась ее первая исповедь. И именно тогда желание служить в храме впервые начало обретать вполне конкретную форму.
Сначала Нина Петровна несла храмовые послушания в храме целителя Пантелеимона в качестве волонтера и наблюдала за приходской жизнью. Но ее неугомонная натура жаждала большего: найти способ реализовать свою любовь к Богу и людям в самом практическом смысле. После тяжелой болезни в 2002 году Нина Петровна лежала в Областном госпитале для ветеранов войн, и так вышло, что свое служение в качестве сестры милосердия она начала именно там. Она хлопотала об открытии в госпитале молельной комнаты, а впоследствии окормляла его пациентов в течение 8 лет. Нина Петровна — сестра милосердия с огромным чувством сострадания и эмпатии: бывало, что покупала цветы и шла поздравлять больных с 9 мая, «чтобы было тепленько, потому что люди, лежащие там, очень одиноки». Она говорит, что сестринский уход за ранеными, больными для нее не в тягость, а в радость, что это ее призвание.
В настоящее время, вот уже 7 лет, Нина Петровна несет свое милосердное служение в Кемеровском диагностическом центре. В свои 76 лет она всегда на посту, продолжая нести свет своей веры всем, кто нуждается в нем.